Владимир Федорович ЛАРИН UPM Глава представительства

ГАРТ: Владимир Федорович, ситуация на российском бумажном рынке является неким показателем, по которому можно судить о состоянии полиграфической отрасли в целом. В связи с этим хотелось бы узнать, как идут дела у UPM-Kymmene?

В. Л.: Сразу хотел бы поделиться новостью: с начала 2004 г. корпорация UPM-Kymmene будет называться UPM. Это более компактное и легкое в произношении на многих языках название. Официально зарегистрированное имя компании UPM-Kymmene Corporation, а также зарегистрированные наименования ее подразделений, останутся неизменными.

Дела у UPM идут хорошо, бизнес развивается. Конечно, в Европе конъюнктура не самая благоприятная для продавцов бумаги, но уже имеются первые признаки оживления. Надеюсь, что следующий год будет более успешным.

ГАРТ: Но это в Европе.

В. Л.: Да, в России ситуация несколько иная, мы очень сильно отстаем в потреблении бумаги на душу населения. В Европе оно оценивается в 220–300 кг в год, у нас же - всего 22 кг. Причем это средняя цифра, а значит, на периферии потребляется еще меньше. Однако хотелось бы отметить, что в регионах наблюдается прогресс - появляются новые средства массовой информации, новое полиграфическое оборудование. Это позволяет говорить о хороших перспективах.

Кстати, это справедливо не только в России. Мы продаем бумагу и в страны СНГ. Могу сказать, что достаточно крупным рынком полиграфических бумаг является на сегодня Средняя Азия, самый же большой потребитель в этом регионе, наверное, Узбекистан.

ГАРТ: Мы неоднократно подсчитывали объем российского рынка мелованных бумаг и отслеживали динамику его развития, и в первой половине этого года рост не превысил 10%. В чем же тут дело?

В. Л.: О достоверности оценок рынка в целом я судить не берусь, но у меня есть данные о наших объемах продаж. Могу сказать, что во второй половине года рост был значительным, хотя в первые месяцы он действительно составлял около 10%. Все зависит от того, какие периоды и какие статьи ассортимента сравнивать.

ГАРТ: А если попробовать проследить динамику отдельно по листовой мелованной бумаге, на которой работает большинство типографий?

В. Л.: Здесь все примерно так же, как и с общим объемом продаж. Могу сказать, что во второй половине года рост в этом секторе составил несколько десятков процентов.

ГАРТ: Как вы думаете, в чем главная причина?

В. Л.: Мы пытались анализировать эти данные и пришли к выводу, что причина, скорее всего, в положительной конъюнктуре рынка. Иногда этот рост связывают с выборами. Так это или нет, мы сможем увидеть не раньше, чем во втором квартале следующего года, поскольку в марте нас снова ожидают выборы.

По моему мнению, свою роль здесь сыграли несколько факторов, но вот в какой пропорции, это покажет время.

ГАРТ: Но число дилеров у вас при этом не увеличилось?

В. Л.: Нет, у UPM ограниченное число дилеров, и мы его не расширяем. Увеличилась именно их объемы. В любом случае, спрос в конце года всегда возрастает. Если обычного запаса хватает на стандартный запрос, то количество бумаги, которое может потребоваться в конце года, непредсказуемо, поэтому все оптовики стремятся завезти побольше.

ГАРТ: Раньше взаиморасчеты российских оптовиков с производителями бумаги осуществлялись в долларах. Теперь все переведено на евро?

В. Л.: Нет, используется и та, и другая валюта.

ГАРТ: Когда мы считали рынок в прошлом году, импорт мелованных бумаг, включая этикеточную, составлял около 140 тыс. т. Получается, что листовой бумаги было завезено всего около 50 тыс. т?

В. Л.: Нет, думаю, несколько больше. Но, как вы понимаете, это только предположения, потому что точную цифру можно получить, опираясь на полные данные, а в России не все может быть учтено. Даже таможенная статистика не всегда помогает выявить истинное положение дел. Однако по моим подсчетам листовой мелованной бумаги должно быть не мене 70 тыс. т. Правда, я сейчас говорю о 2003 г., а в прошлом году, возможно, было и 50 тыс. т.

ГАРТ: Такой серьезный рост за год по листовым бумагам?

В. Л.: Пока нет официальной статистики за последний квартал, сравнивать что-то не имеет смысла. Хотя, я думаю, результаты будут самые оптимистичные. И не только по листовым бумагам.

ГАРТ: Наметилось оживление в секторе рулонных бумаг? Но ведь крупные предприятия, работающие на рулонной бумаге, можно пересчитать по пальцам!

В. Л.: Это верно, но потенциальные возможности роста объемов потребления легкомелованной рулонной бумаги гораздо выше, чем листовой, и для нас она является более перспективным направлением бизнеса.

ГАРТ: Еще несколько лет назад спрос на рулонные бумаги в России практически отсутствовал.

В. Л.: Это не совсем так. Всегда были Чеховский полиграфкомбинат, «Пресса», «Молодая Гвардия», Смоленск, Тверь, Кострома.

ГАРТ: Но они тогда почти ничего не печатали.

В. Л.: Да нет, они всегда печатали. Если есть машина, она не простаивает. Другое дело, на какой бумаге они печатали. Часто это была бумага без покрытия. Потом, с ростом благосостояния, спросом стали пользоваться более качественные продукты, и бумаги низкого качества постепенно замещались мелованными.

ГАРТ: В связи с этим такой вопрос: в прошлом интервью, два года назад, мы обсуждали теоретическую возможность строительства бумажной фабрики в России. В результате кризиса в Европе на российский рынок пришло множество европейских производителей бумаги. Может быть, уже пора установить в России бумагоделательную машину?

В. Л.: Вопрос в целесообразности строительства бумажной фабрики в России. Современная машина делает минимум 400 тыс. т бумаги в год. Мы пока не берем в расчет ни стоимость, ни логистические вопросы, хотя химия там должна поступать не со склада, а «с колес», и нужно, чтобы все работало четко, как часы. Возьмем только эту цифру.

Два года назад UPM построила фабрику под Шанхаем. Мощность машины - 350 тыс. т. Сейчас выделен бюджет на установку второй машины мощностью 450 тыс. т. Мы готовы участвовать и в развитии российского рынка, как только он потребует таких шагов. Но Вы сами привели статистику потребления бумаги. Представьте, что будет, если на этот рынок «вывалить» 400 тыс. т.

ГАРТ: Но существует мнение, что как только появится предложение менее дорогой бумаги, ее потребление резко возрастет.

В. Л.: Возможно. Вот, кстати, одно интересное наблюдение в подтверждение этой мысли: существенную долю загрузки многих новых типографий составляют издания, которых раньше на рынке просто не было. Они появляются не за счет перехода из западных типографий или от конкурентов, а именно благодаря появлению новых возможностей. Так что ситуация, когда предложение стимулирует спрос, в России вполне вероятна.

ГАРТ: А что происходит с продажами офисных бумаг? Видимо, этот бизнес скоро пойдет на спад?

В. Л.: Безусловно, пропорция между импортной и отечественной офисной бумагой меняется в сторону последней, ведь в России ее производится уже более 100 тыс. т в год. Однако я не думаю, что импортная офисная бумага уйдет из России совсем, потому что всегда найдутся люди, которые захотят использовать именно ее, даже если качество бумаги российского производства будет абсолютно таким же. Так что этот бизнес вряд ли исчезнет совсем.

ГАРТ: Ну и последний вопрос: что Вы можете сказать о конкуренции на бумажном рынке? Она действительно жесткая, или все его участники, как выходцы из «Финпап», мирно поделили между собой сферы влияния?

В. Л.: То, что мы все были когда-то единой организацией, конечно, помогает. Но конкуренция существует, и это хорошо, потому что если сидеть на месте, то рынок, развиваясь, может не учесть ваших интересов.