Александр АМАНГЕЛЬДЫЕВ Издательство «Курсив» Генеральный директор

ГАРТ: Александр, очередной номер про послепечатное оборудование. Есть оригинальный вопрос. Почему наша полиграфия шла и идет здесь своим путем?

А. А.: Так исторически сложилось. В СССР типографии строились по региональному принципу и для удовлетворения потребностей идеологической обработки.

ГАРТ: Тогда и не было нужды в рекламно-коммерческой продукции.

А. А.: Не было, все верно. Не было и мощностей, которые могли бы обеспечить внеплановые заказы. И материалов для этого не было, и бумаги — тоже. Производства у нас были большие, специализированные, имевшие все необходимое на тот момент послепечатное оборудование.

А в Европе уже десятки лет существовало традиционное разделение труда. Кто-то печатал, кто-то оказывал услуги по скреплению. У нас таких традиций нет.

ГАРТ: Но крупные, скажем, журнальные производства на Западе тоже есть.

А. А.: Да, такие есть, в Европе их совсем немного. Они часто строились под конкретного заказчика и даже под задачу. Тогда, конечно, необходимо иметь весь набор оборудования для определенных работ.

Когда есть контракт на несколько лет на печать журналов крупнейшего европейского издательства, типография может позволить себе приобрести весь необходимый набор послепечатного оборудования. Вернее, не просто «весь», а «весь с запасом», и закрывать глаза на то, что его возможности будут в течение года востребованы не полностью. Главное, что оно позволит произвести вовремя декабрьские номера журналов, которые могут оказаться в два раза толще обычных.

Только так и можно работать с крупнейшими клиентами. И среди таких типографий будут продолжаться процессы слияний и поглощений. Это логично.

ГАРТ: Ну да, получать при слиянии не столько дополнительные мощности, сколько новых клиентов.

А. А.: То же самое относится и к крупнейшим производителям упаковки. С каждым годом требования к продукции растут, появляются новые сложные виды упаковки, делать которые может только очень крупное и хорошо оснащенное предприятие.

Мы в жюри «Мэтра полиграфии» отметили явно выраженную тенденцию усложнения упаковки, особенно для кондитерских продуктов. Сложные формы коробок, активно используются вклеенные многогранные окошки. Часто еще и с запечаткой. Победила «Питерская образцовая», решившая очень нетривиальную задачу.

ГАРТ: Но это тенденции развития крупнейших предприятий.

А. А.: Да, в России таких производств единицы. Если говорить о средних коммерческих типографиях, то, на мой взгляд, пока еще сохраняется тенденция, когда они стараются иметь все необходимое оборудование у себя. Идея понятна: никак не зависеть от других и не делиться с ними деньгами.

Опять же, так сложилось исторически. Кто в середине 90-х мог делать послепечатку в России? Крупнейшие государственные типографии, а в них творилась полная неразбериха. Ни о каком надежном сотрудничестве маленькой типографии и государственного предприятия разговор идти не мог. Из тех времен и пришла, видимо, привычка все делать самим.

В советское время было много хороших профессионалов, правда, специалистов по книжному производству. Потому что у нас в те времена делался дорогой классический переплет с шитым блоком даже для дешевых книг. А новое поколение пока еще не выросло. Сегодня в коммерческих типографиях часто отсутствует культура послепечатного производства. Владельцы не всегда понимают, что это такое и зачем такая культура нужна. Начинали они часто с полуофисной послепечатки, к покупке более-менее серьезного оборудования коммерческие типографии пришли только года два назад.

Но, на самом деле, за прошедшее время ситуация сильно изменилась. В первую очередь, изменилась экономика полиграфического бизнеса, а еще появились специализированные послепечатные производства и в нашей стране.

ГАРТ: Экономика — это больной вопрос, конечно.

А. А.: Да, по крайней мере, до недавнего времени считать у нас никто не любил и не хотел. А типография, которая не считает, — может ошибиться. С одной стороны — не надо платить контрагентам и можно просто положить в карман все деньги. С другой — лизинговые платежи, арендная плата, зарплата операторов. Все нужно очень аккуратно считать.

Кстати, считать надо и электроэнергию. Мы как-то прикидывали — оказалось, на электричество на УФ-офсетную машину в год уходит почти 15 тыс. евро. К послепечати это, конечно, не относится, тем не менее, считать нужно экономику всего процесса.

ГАРТ: Но есть надежда, что некоторый прогресс в этом направлении есть. Стараются люди, системы внедряют...

А. А.: Возможно. Но мы недавно размещали заказ в типографии. Девочка очень долго объясняла нашему менеджеру, что эта работа должна стоить в два раза дороже. Потому что «у нас система, и она так считает». Пришлось позвонить руководителю типографии и задать вопрос. Оказалось, что система считает правильно. Просто девочка неправильно ввела параметры заказа.

ГАРТ: Может, просто хотели развести на деньги ;-)

А. А.: Не знаю. Возможно, но мне не хочется верить.

ГАРТ: Доверие-недоверие и есть, видимо, основная проблема развития послепечатных производств?

А. А.: Скорее всего. Профессионал обычно знает, сколько должен стоить его заказ. Но есть риски, которые просчитать нельзя, и это психологический барьер для владельца типографии: а вдруг у них там своя загрузка, и они не успеют, а нам нужно срочно?

ГАРТ: Александр, давайте вернемся к оборудованию. Поговорим о резальных машинах.

А. А.: Я считаю, что серьезная резальная машина сегодня — возможность экономить деньги. Программы, экран, на котором наглядно отображается последовательность операций, быстрое изменение положения затла в соответствии с программой и быстрый рез. Это возможность существенно экономить время и снизить брак.

ГАРТ: Так ли велика роль «скорости реза»?

А. А.: Все зависит от типографии и ее специализации. Это важная характеристика, например, для этикеточного производства. Там одна вроде нормальная резальная машина уже не сможет успевать за современной печатной. Необходимо два резака. И операторы.

На самом деле, процесс резки сегодня занимает слишком много времени, а нормальный резчик считается квалифицированной рабочей силой. С другой стороны, конечно, есть типографии, для которых достаточно просто серьезной резальной машины.

ГАРТ: Одного из немецких производителей?

А. А.: Да. Их четверо.

ГАРТ: Следующая тема — фальцовка?

А. А.: На сегодня это одно из самых быстроразвивающихся направлений в послепечатной обработке. То же самое: большие экраны, автоматизация настройки и самые разные опции для фальцевания листов очень большого формата.

ГАРТ: Но в России это актуально только для книжных типографий, где такие машины установлены. Интересно другое: несмотря на то, что в типографиях есть фальцовки с клеевыми головками, продукции такой практически не делается?

А. А.: Мне встречались единичные образцы. Не делают, мне кажется, по простой причине. Клиенты не знают и не спрашивают, а менеджеры — не предлагают. У нас ведь много типографий работают по принципу «что заказывают, то и делаем». Сами стараются ничего не предлагать клиенту. Заказали на скрепке — сделали на скрепке. А предложи они склеить — заказчик может напрячься, подумает еще, что в типографии нет ВШРА...

Такую продукцию заказывают те, кто знает. Часто, например, для экономии на почтовой рассылке требуется буклет без скрепок. Его можно отправлять простым письмом.

На Западе вполне востребованной является продукция типа «буклет-письмо». Она тоже делается на специализированных фальцевальных машинах. Насколько я знаю, несколько наших типографий такое оборудование приобрели, но заказов нет.

ГАРТ: Представленных в России серьезных производителей фальцевальных машин совсем немного?

А. А.: Да, две европейские компании, но я бы выделил еще японский Horison. На самом деле, за десятки лет производители стали очень консервативными. Но японцы развиваются на глазах. И в том, что касается фальцевальных машин, и если говорить о бесшвейном скреплении.

ГАРТ: Линии КБС — это тоже тема?

А. А.: Да. Понятно, что какую-то типографию может устроить ручная машина с одной фрезой, которая еще и торшонирует. Но для того, чтобы делать хорошо раскрывающийся крепкий блок, необходимо серьезное оборудование — автоматическая линия с обработкой обложки, возможностью смены клея, смены фрез, с пылесосом для бумажной пыли. Вообще, бесшвейное скрепление — целая наука. Я серьезно. Под каждую бумагу машина должна настраиваться, чего нельзя сделать в простых КБС. На какую глубину должен продавливаться клей. Под разные клеи нужна разная обработка корешка. Не зря в больших машинах используется до четырех фрез. У нас, конечно, этой проблемой никто особо не болеет, а стоило бы. Я был в одной московской типографии, которая купила хорошую линию, и они показывали мне образцы скрепления. Так полиуретановая брошюра раскрывалась хуже, чем скрепленная термоклеем. Нонсенс!

ГАРТ: Но европейцы пока лидируют в «серьезности» с большим отрывом?

А. А.: Да. Пока лидируют. Бесшвейное скрепление — молодой вид переплета. Первая машина была продемонстрирована только в 1950 г. Долго подбирали разные клеи, сначала был вообще казеиновый, потом холодный, потом термоклей. Полиуретановый клей придумали очень давно, но только несколько лет назад появились решения, позволяющие эффективно использовать его преимущества. Кстати, японцы свой ход тоже сделали. Посмотрим.

ГАРТ: Есть еще модная возможность поддержки в послепечатном оборудовании формата JDF?

А. А.: У нормальных производителей есть такая опция. У некоторых она даже стандартная. Но ведь купить машину с поддержкой JDF — еще полдела: нужно для нее данные подготовить, а вот это совсем другой вопрос. Нужны люди и программы, организация процесса. Возможно, для коммерческих типографий эта тема станет актуальной, но, мне кажется, года через два-три.